Гроза 3 - Страница 111

К оглавлению

111

Вот и решай - выиграл ты от смены Родины, или проиграл? И не пора ли возвращать долги брошенной в тяжeлую минуту России? Все эти думы Петька и вывалил на младшего брата, как только сумел переварить весь поток обрушившихся на него новостей. Если родина отцов, а не далeких, мифических за давностью лет, предков, требует твоей помощи, надо идти и помочь. Если твои родители упокоились в этой земле, то она и является тебе родной. Если встал вопрос на какую сторону стать, то нужно выбрать Россию, а не чуждый Рейх, который так и не стал родным за все годы проживания в нeм.

Для брата вопрос был решeн окончательно и бесповоротно, а как поступить ему? Но кому - ему? Штандартенфюреру СС Фридриху Франку, или выпускнику Пажеского корпуса Теодору Фридриху Бехеру. Из данного при крещении двойного, по лютеранскому обычаю, имени в России прижилось первое, а Германии больше пришлось по вкусу второе.

Впрочем русская разведка больших вариантов выбора не предоставила. Или ты помогаешь им осознанно, и тогда у тебя есть шанс занять достойное место после их победы. Или тебя всe равно используют, как того требует необходимость, но в качестве награды тебя будет ждать только радость того, что остался жив.

Связника Гейдриха с этой стороны не оказалось. И он сам и все его соратники по «антисоветскому заговору» в данный момент старательно вспоминают «все детали своей вредительской деятельности, пытаясь выклянчить смягчение приговора у строгого советского суда». Примерно в таком духе высказался встретивший его на этой стороне советский полковник. Впрочем, после стандартного в такой ситуации запугивания, представитель русской разведки сразу перешeл от кнута к прянику. И предложил то же самое, что и прежние контактeры, но уже от имени официальных органов власти, а не «генеральского заговора, озабоченного только сохранением своего положения». Честно говоря, самому штандартенфюреру было наплевать и на судьбу неудачливых заговорщиков, и на то, как поменялись фразы в договорeнностях между ними и предыдущими представителями Гейдриха. Его волновало другое - советского офицера он не чувствовал! А это означало то, что русские знали его тайну, а следовательно кто-то из окружения Гейдриха, близкого окружения, имел свои собственные контакты с противником. Только там знали, что посланный на русскую сторону фронта штандартенфюрер Франк может чувствовать эмоции собеседника, а этот полковник разведки непроницаем как крепостная стена. Врождeнное, или результат долгих тренировок?

К чести противника, руки Фридриху никто не выкручивал, маузером в зубы не били, бессонницей не морили, а просто талантливо и неуклонно загоняли в угол, выходом из которого было только одно решение, то, которое и нужно было советской разведке. Последней каплей был разговор с братом. Петька так едко и остроумно высмеивал нацистские идеалы Рейха, так живо описывал все несуразности устройства Германии, что мог бы вызвать зависть у любого пропагандиста противника. А также отправку в концлагерь, если бы кто-нибудь услышал подобные откровения раньше. Фридриха потрясли не сами слова, а то, что Петька действительно так думал! Он это чувствовал. Когда-то умение чувствовать старшего брата избавило маминого любимчика Феденьку от многих вполне заслуженных подзатыльников, а теперь помогло сделать окончательный выбор. Если Петька считает, что они должны выступить на стороне большевиков, то нужно это делать.

Фридрих досмотрел разговор оберфюрера с советско-немецким разведчиком. То, что эти двое связаны друг с другом, было понятно почти сразу. И удивление оберфюрера при виде представителя советской разведки, и шок узнавания, настигший приставленного большевиками гауптмана позднее, давали столь сильный эмоциональный фон, что Фридрих мог почувствовать его на расстоянии более десятка метров. Забавной была и смесь чувств. Любопытство и ненависть со стороны советско-немецкого гауптмана, и грустное сожаление оберфюрера. А вот страха не было. Исчез страх, едва оберфюрер перешeл первую грань ожидаемой смерти. Фридрих в самые первые минуты новой встречи не сразу узнал Брокмана, настолько спокоен и отрешeн тот был.




- Многовато сегодня беженцев. - Высказался обергруппенфюрер Дитрих, мрачно осматривая текущую по шоссе людскую реку.

- Будет ещe больше, когда наши танки ближе подойдут. - Злорадно прокомментировал подполковник Охрименко, составляющий единственную свиту двух эсэсовских генералов.

Все остальные сопровождающие остались далеко в стороне, где остановился кортеж автомашин, доставивших группенфюрера Гейдриха и обергруппенфюрера Дитриха на этот участок дороги. Недовольные штабные блюдолизы пытались понять, что же такого важного находится на столь непримечательном участке шоссе, находящемся к тому же слишком близко к линии соприкосновения советских и немецких войск. Да и где она эта линия? С южной стороны Берлина русский генерал Катуков и немецкий генерал Рейнгардт уже две недели с переменным успехом играют в танковые шахматы, используя в качестве игровой доски многочисленные городки окрестностей немецкой столицы. Реальную обстановку этого игрового поля не знают даже сами танковые боги противоборствующих сторон, а уж в вышестоящих штабах известно только то, что происходило позавчера, в лучшем случае вчера. Офицеры свиты тревожно прислушивались к звукам непрекращающейся уже три недели канонады, пытаясь определить районы идущих в данный момент боeв. Гремело где-то далеко на юго-востоке, давая надежду на то, что в эту сторону русским танковым бригадам сегодня не нужно.

111