Гроза 3 - Страница 117

117

Ходил слух, что на самом деле случилась обычная ошибка. Сообщение от погибающих лeтчиков спутали с донесением другого разведчика, обнаружившего кортеж самого фельдмаршала фон Бока. Фельдмаршал остался жив, а города не стало. Впрочем, судьба спасла фельдмаршала от смерти только для того, чтобы наградить его позором. Первый германский фельдмаршал попавший в плен вместе с остатками своей армии - это не тот титул, которого стоит гордиться военному. Извиняет Теодора фон Бока только то, что он спас для будущей Германии более полутора сотен тысяч жизней своих бывших солдат, а также несколько крупных городов и десятки мелких городков той части Померании, где Красная армия устроила котeл остаткам группы армий Центр.

Гюнтер смутился. Странное чувство вызывает эта война. Гибели врага обычно радуются. А ему жалко и немцев и русских. За что они так старательно уничтожают друг друга? За торжество идей нацизма? Или за деньги западных банков, полученных фюрером под будущую войну. В учебном центре им очень часто кроме политических информаций, как принято в Красной армии, давали и экономические обзоры. Конечно, на доступном для большинства слушателей уровне. Для солдат попроще - на уровне идей и понятий. Для офицеров более подробно - с цифрами и датами. Кто, кому, сколько, под какие проценты. Заявленные и реальные цели. Как отдавать, а отдавать непременно и обязательно. После этих бесед на деньгах кровавые пятна чудятся - настолько переплетены интересы финансистов и преступления военных. Ибо война это деньги. Как гласит мудрость высказанная императором Наполеоном: «Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и ещe раз деньги». Правда и прибыль она приносит соответствующую, но только не для тех кто в окопах гниeт и своими жизнями ненасытного Молоха войны кормит. Им всe больше гробы да костыли в качестве платы за чужую жадность достаются.

А англичанин продолжал изливаться поучениями для непонятливых немцев о том, на чьей стороне находятся германские интересы. По всему выходило, что Германия просто обязана стройными колоннами протаптывать дорогу в светлое англосаксонское завтра под руководством мудрых британских советников, вместо того чтобы совместно с дикими московитами гнать мир в мрачное азиатское болото. Причeм на лице было написано, что он искренне верит в весь тот бред, который несeтся из его глотки.

Гюнтер заскучал. Когда же генералу надоест выслушивать этого павлина. Уже ясно, что это не комбат сгоревшего на поле танкового батальона. Вряд ли такому болвану доверили вести в бой основную ударную силу провалившегося наступления. А то, что оно провалилось, не составляло никаких сомнений. Даже на взгляд видно, что до линии дальних барханов догорает как минимум три десятка бронированных уродцев, не так давно считавшихся образцовыми боевыми машинами. Виккерс неплохой танк конца двадцатых начала тридцатых годов, но для современной войны мало пригоден. Русские свои версии этой машины убрали с поля боя ещe год назад, а ведь их т-26 намного лучше того хлама, который англичане передали иракцам. Как оказалось, передали вместе с экипажами, но никто из британских стратегов не ожидал натолкнуться на полноценную оборону, построенную по немецким, вернее по русско-немецким, уставам.

Наконец-то Зейдлицу надоело выслушивать поучения британца, он повернулся к нему спиной и направился на НП дивизии, оставленный только для того чтобы убедиться в правильности своих предположений. Говорливого англичанина и его не проронивших ни одного слова спутников развернули и повели в штаб в заботливые руки заместителя Гюнтера и приданных батальону переводчиков. Там найдут способ вытряхнуть из болтливого британца немного действительно полезной информации и разговорить его молчаливых сотоварищей.

Гюнтер переместился в тень ближайшего бронетранспортeра и приготовился ждать очередных приказов руководства. Поднимающееся над восточным срезом горизонта солнце уже ощутимо прогрело воздух и очень скоро им придeтся пожалеть о том, что немецкая полевая форма мало приспособлена для действий в пустыне, а русским трофейщикам так и не попался ни один из складов обмундирования приготовленных для Африканского корпуса Роммеля. Зато в дивизии есть несколько солдат, которым довелось в этой самой пустыне повоевать. Когда стало понятно, где «Первой Немецкой антифашисткой дивизии» предстоит действовать, то их собрали вместе, заставили вспомнить все превратности той компании и надиктовать писакам из дивизионной газеты свои впечатления. Воспоминания эти распечатали, раздали солдатам, заставили внимательно прочитать и запомнить. Теперь вот пришло время на собственном опыте уяснить, что из сказанного действительно важно, а на что можно «наплевать и забыть», как любит выражаться подполковник Фок, получивший с верхов очередное «чрезвычайно важное», но необязательное к исполнению, по мнению самого подполковника, указание.

Генерал Зейдлиц в очередной раз обозревал поле боя, пытаясь понять на что рассчитывал безымянный пока британский комбат. То, что техника у него устаревшая должен был понимать любой офицер, хоть как-то знакомый с боевыми действиями в Европе. Не имел боевого опыта? Возможно. Надеялся, что противник не имеет тяжeлого вооружения? Вполне вероятно. Но должен был понимать, что рано или поздно его бронированные черепахи нарвутся на полноценную оборону успевших закрепиться русских частей, а то и под фланговый удар какой-нибудь советской танковой бригады, техника в которой, даже устаревшая, сумеет свести на нет все преимущества внезапности.

117